Смеркалось.
Короткий ноябрьский вечер спешил уступить место долгой осенней ночи. Длинные тени окончательно сгустились, сливаясь в почти непроглядный для человеческого глаза полумрак, а на городских улицах уже вовсю хозяйничала привычная для этого времени суток публика, которую, возможно, стоило бы назвать фауной. В свете уличных фонарей и фар немногочисленных припозднившихся автомобилей косой, моросящий дождь приобретал почти золотистый оттенок. Редкие прохожие старались идти быстрее, непроизвольно втягивая головы в плечи и гадая, не прибавится ли к этой мороси ещё и крупный мокрый снег. Но погода не спешила пугать никак не желавший засыпать город призраком приближающейся зимы, как и вселять надежды о тёплой, затяжной осени, и противная морось так и оставалась единственной неприятностью этой ночи. Готэм медленно готовился ко сну. В центре яркие огни неоновой рекламы и уличных фонарей разгоняли сгущающиеся тени, не давая привыкшим к бешеному ритму жизни горожанам вспомнить, что им уже пора спать, тем более, что многие из них, наоборот, только-только проснулись, чтобы выйти из дому. На окраинах же сумерки уже вовсю вступали в свои права, скрадывая неприглядный быт городских трущоб. Редкие уличные фонари едва справлялись со своей задачей, а тусклый свет окон домов и вовсе скорее подчёркивал сгущающийся ночной мрак. Ночная жизнь вступала в свои местами весёлые, а местами и зловещие права.
По полупустым тёмным улицам, словно в вечной гонке, мчались припозднившиеся автомобили. Какие-то из них и в самом деле летели по асфальтовому полотну, словно по гоночному треку, как будто с заходом солнца правила дорожного движения отменялись. Какие-то медленно ползли в крайних правых рядах, временами начиная беспорядочно рыскать, когда их уставшие за день водители начинали дремать за рулём. Среди безликих, тёмных четырёхколёсных силуэтов сверкающий бело-красными светодиодами массивный золотисто-фиолетовый мотоцикл казался пришельцем из другого мира. В сиянии многочисленных маленьких лампочек надписи «Blitzkrieg» на его бортах казались особенно заметными. Стилизованные под пропеллер бело-голубые эмблемы на боках бензобака не оставляли сомнений в происхождении этого, словно вышедшего из старой бульварной фантастики, спортбайка. Он уверенно двигался среди автомобилей, то и дело, в нарушение всех правил, перестраиваясь в полосы перед ними, едва не касаясь задним колесом бамперов и заставляя автомобилистов бить по тормозам и яростно сигналить. Массивный, хотя и не слишком широкий пластиковый обтекатель делал мотоцикл асимметричным на вид, заметно увеличивая перед. Усиливала этот эффект и посадка водителя в спортивной манере с ощутимым наклоном вперёд и выносом подножек назад, а восседавшая на мотоцикле высокая светловолосая девушка ещё и то и дело пригибалась к баку. Для мотоциклистки она выглядела откровенно нелепо – долгополый золотистый кожаный плащ с фиолетовыми пелериной и воротником хлопал на ходу, словно крылья причудливой летучей мыши, то и дело открывая плотно обтягивавшие длинные, стройные девичьи ноги фиолетовые ботфорты, высокие каблуки которых так и норовили запутаться в подножках, не дав вовремя нажать на тормоз или переключить передачу, однако странная девица определённо чувствовала себя на железном коне уверенно. Она лихо клала его на бок в крутых поворотах, не обращая внимания на то, что её золотистые косы так и норовят хлестнуть по асфальту. Проскочив очередной перекрёсток на красный, она резко свернула с дороги и тут же ударила по тормозам. Мотоцикл послушно замер. С характерным щелчком выдвинулась подножка, и блондинка спешилась. Она сняла массивные мотоочки, оставшись в фиолетовой полумаске, и принялась расстёгивать кнопки плаща. Не прошло и минуты, как блондинка осталась в предельно откровенном золотисто-фиолетовом платье без рукавов, открывающим её спину почти до самой поясницы. В неверном свете старого уличного фонаря татуировка в виде готической буквы «Б» между её лопаток почти сливалась с ночными тенями. Странная девица одёрнула кончавшийся чуть ниже ягодиц подол, подтянула высокие фиолетовые кожаные перчатки с золотистыми дисками на локтях, костяшках и подушечках пальцев, и обняла себя за плечи, поёжившись. Её костюм определённо плохо сочетался со стоявшей на дворе погодой. Чихнув, блондинка кивнула сама себе и, подхватив коробку из-под натянутой на заднее сидение мотоцикла сетки, быстро зашагала к пожарной лестнице ближайшего дома.
Тронутые ржавчиной ступеньки недобро прогибались под ногами, но девушка не обращала на них внимания и вскоре уже стояла на крыше, открытая всем ветрам. Девятиэтажный дом казался почти небоскрёбом на фоне окружающих пятиэтажек. Другой такой же стоял в нескольких десятках метров от него. Некоторые из окон светились, складываясь в сюрреалистическую мозаику. Тёмное здание музея изобразительных искусств казалось на их фоне Гулливером в стране великанов. Блондинка довольно улыбнулась и присела на корточки, открывая коробку. В ней оказался всего лишь причудливого вида пистолет с массивной катушкой на боку. Девица прицелилась в стену музея и нажала гашетку. Из ствола вылетела похожая на арбалетную стрела, за которой потянулся стальной трос. С глухим стуком она воткнулась в оконную раму на последнем этаже. Блондинка довольно кивнула и отстегнула катушку. Надёжно закрепив её на скате крыши, она схватилась за рукоять линеметателя и прыгнула. Послышался характерный скрежет металла о металл. Девица с огромной скоростью устремилась точно в закрытое окно музея. Когда до удара оставались считанные секунды, она резко выбросила вперёд руку. Из золотистых дисков на подушечках её пальцев вырвалась яркая вспышка, и бронестекло разлетелось вдребезги, частично оплавившись. Злодейка сгруппировалась и лихо влетела в разбитое окно. Перекувырнувшись пару раз на паркете, она проворно вскочила и побежала вперёд по коридору, стараясь не обращать внимания на нывшие от ушибов места.
Темноту музейного коридора разорвала яркая вспышка, и двери запертого на ночь зала распахнулись. Оплавленный замок с глухим стуком упал на пол, прожигая безупречно начищенный паркет. Блондинка уверенно переступила порог и достала карманный фонарик. Холодный луч светодиодного света ударил в стоявшую в центре зала витрину. Массивный красный камень словно засветился в ответ. Злодейка облизнула пересохшие губы и уверенно зашагала к витрине. Под аристократически-белой кожей её плеч красиво заиграли бугорки мышц, а из золотистых дисков на перчатках вырвались язычки пламени.

Женщина-Кошка не сразу понимает, что за крохотные яркие вспышки озаряют чернь выставочного зала. Сначала она списывает сие на рябь в глазах, однако всё оказывается куда веселее – их извергает в пространство дама напротив. Похоже на пиротехнические вспышки – и это не особо нравится Кошке. Судя по тому, как беспощадно возгорается стеллаж ценностей подле панорамной оконной рамы зала, нужно делать отсюда ноги. Во-первых, согласно плану, она не должна засветиться ни в одной сводке новостей, а огненная дорогуша явно не настроена вести себя тихо, чем привлечёт внимание третьих лиц. Если до сих пор не привлекла. Во-вторых, еще десяток минут – и вокруг всё напрочь сгорит.
Селина зевает, пока «соперница» хвастливо зачитывает собственные титулы. Занятная клоунада. Реплики про величайшие злодеяния, поклоны и реверансы, отдаваемые почести камерам видеонаблюдения. Сказать ей сейчас или потом, что запись камер наблюдения остановлена? Определенно, потом.
- Полагаешь верно, - поднимается с пола она и пробегается руками по костюму, будто бы стряхивая пылинки. Алмаз у неё, дверь зала отворена, из серьёзных препятствий – только перспектива возникновения огненных баррикад. Впрочем, если выкроить момент, можно скрыться без препятствий. – Я знаю много злодеев Готэма. Но о тебе не слышала. Ты точно то имя назвала, Блиц..грид?
На руках девы с косами заиграл огонёк, что вселило в Женщину-Кошку лёгкое напряжение. А вот напряжение средней тяжести вселяют в Селину виды бушующего огня, который с побеждённого, выгоревшего, очернённого стеллажа перекинулся на соседние. Под удар попадают знаменитые раритетные холсты с пейзажами Старого Готэма ещё в древней красе. Селина цокает и крутит головой. Какая потеря! В то же время она быстро поднимает взгляд к потолку, в котором установлена система пожаротушения. Осознание того факта, что это может помочь ей сбежать, рисует на отравляющих губах Кошки хитрую улыбку.
- Хочешь проверить, сколько у меня жизней? Стань в очередь!
В ожидании нападения по обыкновению расслабленное тело Кошки претворяется в оборонительную позу. Впрочем, хлыст в данный момент ей не поможет. И ядовитая помада. И шокер, видимо, тоже. Только огнетушитель, которого нет. Можно сразу доставать пистолет, чего Селина пока не делает.   
- Мои планы на камень сокровенны и гораздо перспективнее твоих, - слегка порыкивает Кошка и подбрасывает фальшивый «камушек» вверх-вниз, - ведь он у меня.
Чего и следовало ожидать, любительница клоунады прибегает к маневрам неожиданности и акробатическими выкрутасами оказывается за спиной у Селины. Следует отметить, что выглядит это изящно, даже по критичным оценкам Кошки. Затем начинается полнейшая неразбериха. Ослепляющие вспышки возникают всюду, куда ни глянь. На полу. В воздухе. У лица. Жара. Женщина-Кошка ныряет под соперницу, мимолётно отрываясь от преследования вспышками. Однако легче не становится, кругом полнейшая духота. И всё из-за этой мадам! Вернее из-за разбушевавшегося костра, который сграбастал под себя добрую половину ценной коллекции выставочного зала. Кошка пытается дотянуться острыми когтями к голове соперницы с пола, однако в её перспективе только возможность хватануть ту за косу, что она и делает, грубо притягивая огненную деву к полу. Через секунду раздаётся щелчок – и когда сгорела добрая половина выставленной коллекции, наконец срабатывает долгожданная система пожаротушения.
Это шанс, отвлекающий манёвр. Пора дать дёру. Пока пена заливает всё вокруг, Кошка отпускает волосы Блицкриг, молниеносно поднимается на ноги и мчит к отворённой двери. За спиной слышатся активные движения, не стоит оглядываться, чтобы понять, что соперница явно попытается за ней угнаться. Кошка ускоряется, вылетает в мрачный дверной проём, резко врезается в стену и отлетает на пол. Она проклинает собственную моторику, которая никогда еще не подводила и бегло бросает взгляд в сторону пересечённого дверного проёма. И отмирает.
И, к слову, врезалась она во что-то дышащее. Поправочка, в кого-то. Еще одна ремарка – не в кого-то, а в НЕГО.
Женщина-Кошка не знает, что хуже. То, что её чуть не поджарили. Или, что он здесь. Или выроненный красный алмаз в его перчатках. Или то, что в районе декольте кожаного костюма ничего не колит, а это значит, что выронила она не фальшивку. Или то, что в дверном проёме возникает Блицкриг, и выглядит она уже не так воодушевлённо. И простая математическая задача, как поделить один камень на троих и при этом получить целый результат, станет решаемой только при устранении двух делителей из трёх.
- О, твою ж, мать.
[icon]https://i.ibb.co/Kzfwsnn/1.jpg[/icon]

– Меня! Зовут! Блицкриг! – возмущённо воскликнула на весь зал злодейка. – И я не стою в очередях! Я обскакиваю их по обочине! – она заливисто рассмеялась, но почти тут же удушливо закашлялась. В её планы входил эффектный выход, но он явно получился даже ярче, чем ей хотелось. Блицкриг обвела объятый пламенем музейный зал восторженным взглядом голубых глаз. О, да! Уж теперь-то о ней точно заговорят! Даже пропажа злополучного алмаза может пройти почти незамеченной на фоне такого святотатства! А уж придумать, почему она занялась уничтожением произведений искусства вместо того, чтобы их украсть, придумать будет несложно. Украсть-то может каждый. Вон – та же Женщина-Кошка! А кому хватит смелости уничтожить что-то настолько ценное? Только ей – безжалостной и беспринципной Блицкриг! Да!
Перед мысленным взором Блицкриг уже пробегали газетные заголовки, ужасавшиеся её варварством и хвалившие за неслыханную смелость. Рубиновые губы злодейки расплылись в предвкушающей улыбке, а глаза затуманились. Она почти забыла про Женщину-Кошку, и та поспешила вернуть её с небес на грешную землю почти в буквальном смысле этого слова. Из груди злодейки вырвался полный неподдельной боли вопль, когда рука противницы мёртвой хваткой сжалась на её косичке и потянула вниз. Блицкриг неуклюже упала на колено, причудливо выгнув туловище, и выстрелила пировспышкой наугад, стараясь не подпалить свои же волосы.
– Я заберу этот алмаз из твоих ещё не остывших лапок! – прошипела злодейка, силясь вывернуться и покончить с противницей одним ударом, но та сумела ухватить её за волосы так, что развернуться к ней лицом блондинка смогла бы только ценой немалой части шевелюры. Однако неприятные сюрпризы отнюдь не спешили заканчиваться. Внезапно откуда-то сверху в лицо Блицкриг ударила струя пены, заставив закашляться и зажмуриться. Хватка Кошки на её волосах разжалась, и блондинка неуклюже шлёпнулась на пол, не сумев совладать с инерцией. Она тут же поднялась на четвереньки и смачно сплюнула. А потом ещё раз. И ещё. Но мерзкий вкус пожарной пены не спешил оставлять её. Из груди злодейки вырвался яростный вопль. Она поспешно вскочила на ноги и, отнюдь неизящно скользя на мокром от пены полу, устремилась вслед за удачливой соперницей. Её каблуки громко зацокали в дыму. Прыжок, и удушливая гарь сменилась чистым воздухом, чуть отдававшим музейной затхлостью. Блицкриг вдохнула полной грудью и вновь закашлялась, но теперь уже не от удушья. Она тоже увидела нового внеурочного посетителя. Не узнать его было невозможно.
Бэтмен?! Ставки повышаются!
Рубиновые губы Блицкриг растянулись в широкой улыбке, обнажая белоснежные зубы. Она раскинула руки, словно собираясь обнять супергероя, вот только вырвавшиеся из золотистых дисков на перчатках язычки пламени не оставляли сомнений в том, что намерения у неё отнюдь не дружественные. То что шансов против едва ли не главного в Готэме супергероя у неё не так уж и много, злодейка прекрасно понимала. Во всяком случае, если она позволит ему сделать первый ход, а потому ей лишь оставалось бить на упреждение. С Женщиной-Кошкой она уже позволила себе пропустить удар и повторять эту ошибку не собиралась. Вопрос был лишь в том, как застать Бэтмена врасплох.
– Сдаться без сопротивления? – игриво переспросила Блицкриг, медленно надвигаясь на противника. – И ты обещаешь не бить нас? – её голос стал наигранно испуганным. – Правда-правда? Или ты и сам не знаешь, расцеловать нас или отшлёпать? – неожиданно злодейка резко подпрыгнула и разрядила перчатки в потолок. Послышался глухой треск, и коридор заволокло облако цементной крошки. – Тогда я тебе подскажу! – она развернулась вокруг своей оси, подлетая к противнику и готовясь разрядить едва перезарядившиеся перчатки точно ему в лицо.

По факту присоединения Женщины-Кошки к трехсторонней перепалке, где нужно быть начеку как по отношению к выкрутасам Блицкриг, так и действиям Бэтмена, происходит непредвиденная смена эстафеты – и, даже не успев толком приступить к царапкам, ей в лоб прилетает бэт-а-ранг. Так сказать, в самое яблочко. Она пошипывает, растирая пострадавшую под маской кожу, и хватает с пола злосчастную железяку мышиной формы. Ах так? Разъярённые зелёные глаза прикованы к бэтменской персоне, следят за каждым его движением, шорохом, искривленной в форме полумесяца ухмылке. Довольный, значит. Чрезмерно нетипичное для Тёмного Рыцаря преимущественное использование акробатических связок, сопряжённое выпячивающейся скованностью человека в костюме в целом наталкивают Селину на мысль, что, став ему ножкой на плащ, тот сразу полетит на пол. Это был определённо не тот Бэтмен, которого она знает все эти годы, но в то же время, кто бы ни был человек под костюмом, свою работу он выполняет на твёрдую десятку. Только вот незадача, что она выпала на смену кошачьего ограбления. Кто бы там ни был, камень будем моим. Кошка с нечитаемой физиономией смотрит на разорванный болас, подготавливает хлыст и провожает взглядом одинокую вспышку пиротехники, что промчалась мимо неё прямо на свидание к Лже-Бэтмену. Так, находящаяся позади Кэтвумен, обворожительная злодейка с косичками в вырви-глаз наряде отправила напоминание о себе и своих криповых способностях. Кошка бросает взгляд на её выкрутасную стойку на одном колене и прикрывает глаза на пару секунд.
– Милая, камеры выключены, ты перед кем красуешься? - поворачивается к Тёмному Рыцарю, малюет на губах хитрищую улыбку, отклоняет верхний корпус тела слегка назад и со всей силы метает в него бэт-а-ранг. – А кроме брызгов мини-мышками и гранатами из пыли что-то ещё найдётся для нас?
И тот час же спускает на него два метра плотного кожаного прутка, который извивается в полёте и обнимает покрытую защитой шею мужчины; резко тянет на себя рукоять, больше неожиданностью, чем силой, смещая положение тела Бэтмена ближе к себе.
– Что за птичка под маской?
Хлыст слетает с её ладони за ненадобностью – Кошка вступает в рукопашную драку с Тёмным Рыцарем. Кружит руками возле рёбер мужчины, набивая кулаками лёгкие отметины на чёрном обмундировании. Кружит когтями возле шеи мужчины, приходясь острым на язычок металлом там, куда ей удаётся добраться. В то же время, она извивается, как синусоида, изворачиваясь от контрударов противника, пару раз всё же получая под дых. И рычит прямо в его каменную физиономию: - Отдай камень. По-хорошему. Считаю до трёх.
С фронтального положения Селина ныряет в левую сторону от мужчины, пиная того носом ботинка с выпущенным острым металлическим шипом в бок и прошёптывает «раз». Следующим двум порядковым числам не суждено сорваться с губ недобродушной Кошки – в их сторону летит салют из перчаток Блицкриг, изнывающий от желания прикурить каждого с ушами. Да я её сама отшлёпаю собственным хлыстом! Благо костюм Кошки обладает минимальной огнеупорной защитой, поэтому она отделывается болевыми ощущениями средней тяжести и смачным приземлением на пол. Кайл с негодованием смотрит на блондинку, всё ещё приходя в себя от пиротехнического фонтана, слова так и разлетаются по помещению: - Ты ошиблась с датой. День независимости был в июле.
Женщина-Кошка, которой уже порядком поднадоела сложившаяся ситуация, решает покончить с этим раз и навсегда; поэтому, держа в поле зрения Блицкриг и её надоедливые руки-фейерверки, аккуратно тянется к поясу бэтменского костюма, куда он, вероятнее всего, закинул драгоценность, и натыкается на две очень неприятные вещи. Первая – а Мышь-то успела подняться на ноги и достать что-то наподобие наручников. Вторая – дюжина вспотевших зевак-копов с пистолетами, наблюдающих за ними из-за угла...
[icon]https://i.ibb.co/Kzfwsnn/1.jpg[/icon]

– Выключены?! Что?! Как?! Кто посмел выключить камеры?! – в полном досады и возмущения крике Блицкриг не было и тени наигранности. Она не просто не пряталась от видеокамер, она хотела, чтобы её похождения попали во все новости в своём оригинальном виде, а не в пересказе какого-нибудь косноязычного журналиста. Теперь же получалось, что весь её суперзлодейский перформанс пошёл коту под хвост. Вернее, Кошке, причём бесхвостой от природы. Догадаться, что именно она приложила когтистую лапу к отключению камер, было несложно. А иначе – откуда ей знать, что они выключены. Блицкриг скрипнула зубами. Если до этого она хотя бы немного колебалась, то теперь её возмущённый разум кипел, а не слишком благородная ярость рвалась наружу волной, как пар из-под крышки чайника.
И Блицкриг решилась. Женщина-Кошка и Бэтмен настолько отвлеклись друг на друга, что будто и забыли про величайшую, по её собственным словам, злодейку Готэма. Золотистые диски на её перчатках засветились, из них вырвались длинные языки пламени. Блондинка сердито фыркнула, выжидая, пока идейный противник и конкурентка идеально подставятся под удар, а потом резко метнулась вперёд, выстреливая едва ли не самую мощную вспышку за этот вечер. Послышался громкий треск выгорающего воздуха, резкий хлопок, и Человек-Летучая Мышь и Женщина-Кошка полетели на пол. Их костюмы задымились, а плащ супергероя и вовсе начал тлеть. Блицкриг картинно рассмеялась, словно и забыв, что камеры выключены, и никто, кроме оглушённых противников, не увидит её триумфа. Она простёрла руки над распростёртыми на полу телами, но из золотистых дисков на её пальцах вырвались лишь тоненькие язычки пламени. Немка выругалась на родном языке и принялась сжимать и разжимать кулаки, стремясь быстрее перезарядить оружие. Она была в шаге от триумфа. Убей она Бэтмена и Женщину-Кошку, и всем супергероям и суперзлодеям Готэма пришлось бы считаться с нею. Золотистые диски на её перчатках вновь ярко вспыхнули, сигнализируя о накоплении достаточного заряда. Вот только и её противники уже приходили в себя.
– Мне наплевать на ваши жалкие колониальные праздники! – парировала Блицкриг, отступая на пару шагов. Сияние её перчаток озаряло музейный коридор не хуже люминесцентных ламп. – Сегодня я буду праздновать День Китайской Кухни – запечённая летучая мышь под кошачьим соусом! – по рубиновым губам картинно пробежался розовый язычок. Умей она читать мысли, попыталась бы парировать и угрозу получить кошачьим хлыстом.
Блицкриг почти не сомневалась, что Женщина-Кошка не пожелает оставить её выпад безнаказанным, а потому приготовилась поджарить её на подлёте, однако та предпочла продолжить атаку на Бэтмена. Немка шагнула было вперёд, намереваясь повторить огненный шторм на бис, но тут оказалось, что красовалась она отнюдь не напрасно. У её импровизации внезапно нашлись зрители, пусть и не те, о которых она мечтала. Полиция прибыла в музей несколько раньше, чем рассчитывали все действующие лица. Блицкриг облизнула пересохшие губы. Стражи порядка не слишком пугали её. Они позволили обнаружить себя, а потому утратили единственное возможное преимущество. Оставалось лишь этим воспользоваться. Голубые глаза немки скользнули по коридору, и вдруг на её рубиновых губах расцвела зловещая улыбка. Хотя Бэтмену и удалось увернуться от её вспышки, он отделался отнюдь не только ещё одной тлеющей подпалиной на плаще. Огонь зацепил и его пояс с арсеналом на все случаи жизни, повредив пару карманов, и на пол выпало несколько дымовых гранат.
– Я сдаюсь! – неожиданно плаксиво воскликнула Блицкриг, поднимая руки. – Честное слово, сдаюсь! Господа полицейские, не стреляйте! – она, сутулясь, зашагала навстречу стражам закона, словно и в самом деле решила внять голосу разума. Но вдруг неуклюже рухнула на одно колено, жалобно взвизгнув, будто споткнувшись. Мгновение спустя вперёд покатились сразу четыре дымовые гранаты. Блицкриг усмехнулась и швырнула чеки их хозяину, после чего устремилась вперёд. Из-за заволокшего коридор дыма слышались отборная ругань и команды ложиться на пол, перемежавшиеся угрозами применения оружия. На бегу Блицкриг выхватила из кармашка на декоративном передничке продолговатый цилиндр, похожий на пистолетный глушитель, и метнула его на звук мужских голосов. Полицейские успели заметить его, но прежде чем кто-либо из них хоть как-то среагировал, из «глушителя» внезапно вылетели иглы-электроды. С того расстояния, на котором оказались от него мужчины, промах был почти невозможен. Двое полицейских забились в конвульсиях и тяжело осели на пол, замирая в неестественных позах. А мгновение спустя из-за дыма выскочила и Блицкриг, тут же разряжая перчатки в полицейских. Прогремел мощный хлопок, от которого зазвенели стёкла, послышался шум падающих тел, и в повисшей было тишине раздались крики обожжённых полицейских. Не дожидаясь, пока перчатки перезарядятся, злодейка дала волю ногам, от души пнув ближайшего устоявшего на ногах стража закона в живот, а его ещё более удачливому напарнику заехав каблуком в лицо с разворота. Мгновение спустя из её перчаток вырвалась новая пара вспышек, выбросившая двух полицейских в окно. Ворвавшийся в коридор порыв холодного ноябрьского ветра развеял дым, но свою роль он уже сыграл. А Блицкриг, на бегу перезаряжая перчатки, устремилась обратно к Бэтмену и Женщине-Кошке, намереваясь поставить последнюю точку в этом ограблении века.

Отредактировано Eva Wagner (22.10.2021 07:18:06)

Женщина-Кошка хороша во многом. Отлично ворует. Успешно скрывается от нежелательных персон. Мастерски перевоплощается. Убегает по-английски, не оставив после себя даже разгорячённой ауры в воздухе. Однако сегодня – всё потрескалось по швам, разошлось, порождая тем самым огромную дырень в безукоризненных навыках Кошки. Сплошная гаргантюа.   
- Блицкриг, ты можешь быстрее шевелить ногами? Он нас догоняет! – зеленоглазка в процессе бега старается выуженной из рюкзачка отмычкой поддеть механизм наручника, что защёлкнулся на ней и Блицкриг, дабы освободить первую от не самого приятного общества второй.

***

Десятью минутами ранее Селина Кайл уютно сидела на спине блондинки, собираясь стянуть с неё перчатки, тем самым поставив жирную точку в нежданных и нежеланных вспышках пиротехнических разрядов, которые причиняли нешуточную, в отличие от обладательницы фиолетового аксессуара, боль; а также агрессивно мешали Кошке сосредоточиться только на выуживании камня у Бэтмена. Однако в тот самый момент, когда коготки Селины практически в ноль сократили расстояние до ненавистной перчатки на правой руке девушки – произошло нечто, что кардинально изменило тактику действий той, что по сценарию должна мяукать: Тёмный Рыцарь решил прибегнуть к орудию, которое отличалось от стандартных бэт-а-рангов, гранат и которое заставило первостепенное пиротехническое преимущество Блицкриг прям-таки вымереть, одарив мадам в экстравагантном наряде завершительным вдохом – обжигающим разрядом. В те первые секунды после «взрыва» Кошка поняла: необходимо срочно отскакивать и телепортироваться прочь, чтобы её не задело. Что она и делает, оперативно становясь в мостик, упираясь одинокими без добычи когтями в мраморную поверхность пола и перенося вес и остальную часть тела назад, приземляясь на пятки невдалеке от поражённой Блицкриг. Хотя костюм кошки и огнеупорный, всё же, всему есть предел, и перчатки Блицкриг явно преуспели в том, чтобы перешагнуть невидимую черту, которая не сулила ничего хорошего для одной из девяти жизней Селины Кайл.
Женщина-Кошка смотрела на скрючившуюся от болезненных ощущений поверженную Блицкриг и, невзирая на уморительные угрозы о кошачье-мышином десерте, ей её даже жаль. Совсем немного. Градус жалости слегка сбивается под воспоминаниями о том, как Блицкриг реально намеревалась отправить Кошку на тот свет. Что ж, придётся стать в очередь, как я и говорила. Селина Кайл пребывала некоторое время в замешательстве, пока впивалась взглядом в восхитительный результат применения бэтменского арсенала. Как итог, всего секунда промедления – и свободная часть её наруча от левой руки тянется в объятия к неприглашённой персоне: цепляется мертвой хваткой, претворяя непосредственной рукой Тёмного Рыцаря анти-союз двух злодеек в вынужденный симбиоз. Селина Кайл смотрит на наруч. Снова. Затем – на «потушенную» злодейку. С ней? Бежать? Атаковать? Это какая-то шутка. 
- Ты, наверное, издеваешься, - процеживала она в сторону Бэтмена, что является прямым зачинщиком этого недоразумения, и всей сложившейся ситуации в совокупности. В процессе яростного выпада на Блицкриг у неё было время покрутить мыслями по поводу того, кто может быть в костюме Тёмного Рыцаря. Определенно не самозванец. Костюм тот же, что она видела, щупала, царапала, точила на предыдущем Бэтмене. Явно кто-то из его, так называемой, шайки, решил примерить ползунки Мыши с опытом. Робин? Но почему? Предположения о том, почему в костюме кто-то другой, сильно её пугали. Глобально. Она не позволила себе ухватиться хотя бы за какую-нибудь догадку – к этому Кошка не готова в это время и в этом месте.
На удивление Женщины-Кошки Бэтмен лежал на кафеле выставочного зала оглушённым: Блицкриг, видимо от безысходности, успела наградить героя ответным нокаутом. Не сказать, что в руках злодеек реальный карт-бланш на победу в этом деле, нет, они лишь выкрали себе время на то, чтобы скрыться по-тихому. Или, наоборот, сейчас выпал невероятный шанс, наконец-таки, выдрать из чёрного кармана алмаз и упорхнуть отсюда, пусть и с Блицкриг подмышкой. Селина кивнула злодейке, намекая на то, что собирается забрать у него камень, пока тот вне разума: – Я быстро.
Не в первый раз кошачьи коготки тянулись к мрачному костюму со святой надеждой достать оттуда рубиновую прелесть. Всё шло, как никогда по маслу – она уже нащупала сам камень под бронёй обмундирования. Финиш, так сказать. Однако в тот самый момент, когда Селина вытягивала драгоценность, Мышь начал приходить в себя. Селина шоркнулась в сторону, испуганно. И бросила Блицкриг: – Уходим. – Выпрыгивать в окно – нет смысла: разношёрстность поведения при побеге двух скованных железякой дам вгоняет в плинтус вероятность успеха их побега в таком случае. Поэтому они решили бежать через чёрный ход на первом этаже, и, запрыгнув в какую-нибудь карету на колёсах, скрыться отсюда.

Боль в истерзанных электрическим импульсом мышцах рук всё не желала стихать, заставляя Блицкриг скулить сквозь стиснутые зубы, и даже вполне заслуженная гордость при виде оглушённого Бэтмена не могла облегчить её. Блондинка едва сдержалась, чтобы не попытаться отправить конкурентку в нокаут следом за испортившим весь вечер супергероем, но вовремя сообразила, что бежать с таким импровизированным ядром на ноге, с поправкой на то, что наручники сковывали запястья девушек, будет слишком тяжело. И, скрепя сердце, она кивнула Женщине-Кошке, когда та потянулась к поясу поверженного врага, но стоило ей выхватить у него злополучный камень, и злодейку прорвало.
– Что?! – она топнула ногой и даже попыталась всё-таки пнуть великую воровку. – Ты могла раздобыть ключ, а вместо этого спёрла чёртову блестяшку?! – забывшись, Блицкриг попыталась было напрячь пальцы, чтобы сгенерировать вспышку, но резко усилившаяся боль тут же заставила её прикусить язык. Да и то, что Бэтмен вдруг зашевелился, а Женщина-Кошка устремилась куда-то в сторону, потянув конкурентку за руку, тем самым невольно причинив ей ещё больше страданий, не располагало к закатыванию сцен. И Блицкриг припустила вслед за недавней противницей, на чём свет стоит бранясь сквозь зубы на родном языке и громко взвизгивая от боли всякий раз, когда воровка слишком сильно дёргала её за руку.
Бежать в связке с незнакомой «партнёршей», которая толком и не пыталась хоть как-то синхронизировать движения, да ещё и толком не имея возможности пошевелить руками, было непросто, и скоростной спуск по лестнице превратился для вполне привычной к подобным забегам Блицкриг в настоящую пытку. Пару раз она спотыкалась и крепко прикладывалась боком или спиной о стены, а под самый конец и вовсе ухитрилась наступить мимо ступеньки, с размаху шлепнуться на лестницу задом, пересчитав так несколько ступеней, прежде чем увлечь за собой и «напарницу поневоле», которая исхитрилась-таки оказаться сверху, а потому все синяки и шишки достались и без того уже помятой немке. Но передышки ей Женщина-Кошка не дала, и едва скованные одной цепью девицы тяжело плюхнулись на пол под дверь запасного выхода, как воровка грубым рывком поставила бандитку на ноги и снова поволокла за собой, не обращая внимания на громкие всхлипы и стоны.
– Тебе легко говорить! – огрызнулась помятая злодейка на справедливое, в общем-то, замечание воровки. Конечно, она не видела героя, но прекрасно понимала, что он точно не пожелает сдаваться. – Лучше открывай эти чёртовы кандалы быстрее! Думаешь, мне так нравится видеть твою костюмированную рожу?! – она хотела было плюнуть Женщине-Кошке в лицо, но тут Бэтмен и в самом деле настиг их, появившись, как обычно, ниоткуда. Полный неподдельной боли визг Блицкриг, которой опять пришлось хуже, чем конкурентке, заглушил даже вой полицейских сирен. Если Женщину-Кошку объятия Бэтмена хотя бы частично спасли от близкого знакомства с асфальтом, а попутно и помешали ей вывернуть руку, то блондинке пришлось в полной мере ощутить все эти «удовольствия». И вновь вместо передышки на неё обрушилась новая порция мучений. Блицкриг даже и не пыталась сохранить лицо, отчаянно плача и визжа, словно маленький ребёнок. От роковой красотки, которой она себя, по крайней мере, воображала, не осталось и следа. Однако даже сейчас, помятая и растоптанная, злодейка не желала сдаваться, слишком хорошо понимая, что ничего хорошего её за решёткой не ждёт.
А Бэтмен явно вознамерился поставить точку в этом ограблении века. Блицкриг попыталась было собрать остатки воли в кулак, но лишь удивлённо спросила:
– А разве Бэтмен не старше? – явно моложавый голос человека в маске летучей мыши сбил её с толку. Её заплаканные глаза проследили за недобро заискрившимся бэтарангом. И тут в белобрысой голове внезапно родился новый, совершенно отчаянный план.
Терять злодейке, определённо, было уже нечего. Срок в Блэкгейт или Архэме вряд ли добавил бы Блицкриг авторитета в глазах других преступников, а обнародование её истинной личности разрушило бы и без того не слишком счастливую жизнь Евы Вагнер. И потому злодейка решила рискнуть. Всё же собрав остатки воли в кулак, она вдруг, морщась от боли, ухватилась за светящийся электроразрядами бэтаранг, одновременно резко подавшись вперёд и впиваясь губами в рот Бэтмена. Злодейка понятия не имела, насколько мощный заряд генерировался в отнюдь не отличавшимся размерами оружии, но всё же надеялась, что его хватит, чтобы заставить героя разжать хватку, после чего Женщине-Кошке не осталось бы ничего, кроме попытки всё-таки спасти от карающей длани правосудия их обеих.