В голове хаос мыслей, она чувствует тяжесть и смотрит на свое отражение в свисающем напротив куске стекла, через которое они упали вниз. Оттуда взирают испуганные глаза восьмилетней девочки, чувствующей, что её жизнь больше никогда не станет прежней. Да, Хелена знала, что этот момент был самым страшным в её жизни, после того, как она выбралась из-под тел мертвой семьи и взглянула в глаза Мандрагоре. Его смех все ещё звучал в ушах, то нарастая, то затихая, а дождь окрасился кровью, заливая юное личико. Как после этого вернуться к нормальности, когда пришлось слишком быстро взрослеть? Наверное, почти у всех мстителей, надевших маску и плащ, в жизни была личная драма.
Держаться сил уже не было, пальцы безбожно ныли, а после гипнотического представления Тетча и сил бороться за собственную жизнь почти не осталось. Ей ещё повезло уйти от людей Сиониса, которые, собственно, и загнали Охотницу на крышу, правда в её падении за парапет не были виноваты. Дождь отбивает странный ритм по лицу, пока она ещё ловит последние волны галлюцинаций. Личико напротив кривится, скалиться в жестокой улыбке, глядя на свою повзрослевшую версию.
- Бедное, несчастное дитя! Пройти такой длинный путь и так глупо погибнуть. Никчемной была всю жизнь, такой и осталась. Отец был прав – ты ни на что негодная, даже отомстить самостоятельно не смогла, уступив большую часть работы Уилсону и что теперь? Тонкая ниточка силы воли и терпения, - единственные качества, что ещё остались, - удерживают от гибели, но с каждым днем носить костюм все сложнее, верно? – Бертинелли пытается подтянуться, но не может зацепится второй рукой за несуществующий край, промахиваясь в реальности мимо перекладин и вновь повисает, съехав вниз на несколько миллиметров. Теперь мизинец не касается стали, и она понимает, что сил не хватает, а голову забивает насмешливая, детская речь.
- Заткнись! – Сквозь зубы цедит женщина, пытаясь сосредоточится и закрывает глаза, вот только это не помогает. Кружась, словно, она только что была в центрифуге, перед внутренним взором возникает образ из детства, ломается от зловещего смеха, дробиться и множится, будто она заглянула в садистский калейдоскоп. Скрипя зубами, мстительница пытается избавиться от наваждения, уже соображая, что все это не совсем реально, но в это самое мгновение её руку обхватывает чья-то ладонь. Резко распахнув глаза, Хелена дергается. Мандрагора улыбается, склоняется ниже, заглядывая в её лицо и чуть тянет на себя.
— Дай мне вторую руку, Охотница! – Большие, желтоватые зубы едва ли способны скрыть толстые, сальные губы, но, почему-то, голос не похож на убийцу её семьи и звучит уж слишком знакомо.
Ситуация не особо приятная, она не знала, верить ли ушам или глазам, пусть уже и начинала понимать, что все увиденное раньше едва ли было правдой, а не плодом её воображения, вот только под ногами не было опоры и не верилось, что, выбрав падение, она действительно выберется из-под внушения.
Брюнетка смотрит на пальцы, обхватившие запястья, затем на ухмыляющееся лицо и принимает решение. Если это все правда, если эти игры с её разумом затеял Сионис и, каким-то чудесным образом, уцелевший бандит из свиты Санто, то она сумеет воспользоваться ситуацией и спасти собственную шкуру. Резко подтянувшись, ухватившись за протянутую руку, она подается вперед и, в тот момент, когда замечает удобное место для перехвата, на крышу вваливаются Лжелицые. Наверное, все бы закончилось куда как хуже, только вот Бертинелли уже начинала отходить от гипноза и визуальные изменения реальности наблюдала лишь непосредственно вблизи, поэтому, людей Романа она заметила чуть раньше, чем тот, кто в её голове натянул маску давнего врага.
Выбор невелик. С одной стороны, ей хотел раз и навсегда избавиться от ублюдка, даже пусть и не настоящего, с другой, понимая, что она может сейчас спокойно зацепится за парапет и, используя инерцию скинуть его вниз, оставшись при этом на самом виду у преступников, вооруженных не только и не столько пистолетами. В конечном счете, разжав пальцы, на короткое мгновение, женщина повисает на руке у своего спасителя, выуживая из поясного кармана световую гранату и, когда её вновь чуть подтягивают, с силой кидает их назад. Естественно без точки опоры бросок вышел не совсем удачным, зато выигранного времени хватило, чтобы оказаться в относительной безопасности как минимум от падения.
- Со мной не все в порядке! – Выдыхает Охотница, стирая с лица капли воды и стараясь не смотреть на своего спасителя. – Я не отличаю реальность от галлюцинаций.
Будет забавно, если это короткий монолог она высказывала какому-нибудь дереву, за которое успела зацепится, пока падала с крыши или же пешке Черной Маски, решившему доставить нарушительницу живой, чтобы босс сам с ней поквитался. Последнее, конечно, хотелось бы избежать. Но хуже всего будет, если все это, начиная от проникновения на склады и заканчивая данной минутой – плод её воспалённого воображения, а она сама находится в лапах какого-нибудь маньяка.
Вот только пули, просвистевшие мимо, казались вполне реальными, особенно, когда из них прошила завесу влажных волос, едва не задев мочку уха. Выругавшись, она приседает и быстро перемещается к вентиляционной трубе. Прикрытие так себе, если учесть, как легко тонкое железо прошивают свинцовые снаряды.
Сняв с бедра арбалет, она заряжает болт и выдыхает. Сосредоточится не удается, голову наполняют голоса, перебивая друг друга, периодически перед глазами вспыхивают образы. Наваждение слабеет, но не уходит и это не просто пугает, а вызывает диссонанс.
Пятеро Лжелицых поднялись вслед за Найтвингом, не так изящно и аккуратно, но им удалось вскарабкаться наверх, в то время как ещё четверо обошли героев, устремившись к лестнице. Ситуация бы, наверное, не была такой острой, вот только, по сути, сейчас против бандитов выступало полтора героя, а Сионис, в своей изысканной манере требовал головы обоих, да как можно быстрее. Не смотря на страх перед линчевателями, Черная Маска внушал в своих же подчиненных настоящий ужас, но деньги и жадность делали свое дело.
Свинцовый дождь в очередной раз окатил хлипкое укрытие, затем заглох, послушались крики, они перегруппировались, вот только Бертинелли их не разобрала, она мотнула головой, зажмурилась и сквозь зубы приказала всем заткнуться. Кто бы мог подумать, что женщина окажется столь подвержена гипнозу. Но ещё более невероятно и то, что среди людей Романа затесались прихвостни Тетча...