Стоило догадаться раньше, что Лекс окажется в корень ушатанным гением, предлагать ему какой-то рай на Земле и за её пределами, наверняка взятый в безвозвратный кредит, и Вилли от всего этого был уже готов полыхнуть, как трут, обутый в месть ребенок, он говорит совершенно обмякшим тоном :
- А хотите я вам талончик дам, мистер Лютор? Талончик на то, чтобы пойти нахуй? Я ЖИВУ СМЕРТЬЮ, мне нахрен не сдались ваши родовые потуги, в желании явить людям прекрасный новый мир. До свидания.
Похоже, в Уотте окончательно потухла звезда, потому что он даже не удосужился подобрать свой взгляд с пола и посмотреть Лексу в глаза. Он и сам ощущал себя нерожденным, застрявшим в утробе матери куском ничтожества. Но ведь в этом и была его индивидуальность, разве не так? В облаивании самого себя, в царапанье умоляющих глаз по чужой неприступности, поиска даже во взгляде врага такой просительной близости, чтобы можно было бросить ему прямо в морду всю ту безмерную ненависть, которую сам Вилли уже не вывозил. Он хотел превратить жизнь окружающих в агонию, в соленое море для умирающих от жажды. Лютор предлагал что-то совершенно иное и поэтому был непонятен Вилли до чрезвычайности. Уильям был не против своей неробкою рукой открыть людям кромешный ад, но чтобы сам он, Вилли, лил кровь за то, чтобы такие как Лютор пировали в его гуще? Нет. Вилли предпочтет бубнить о высших целях со стенами психушки и лепить на фигурки из хлебного мякиша эталоны совершенного человечества, чем так...
Он надеялся, что Лютор отстанет от него бескровно, удовлетворенный тем, что его планы враз выслушали. Ну да, не согласились с ними, но кто где видел технопатов, не возводящих вокруг себя бесценных стен, ведь только в этом все они и продвинуты, а дальше-то - собака лает, а электричество бежит. К каждому страху найдется своя приправа, и в неудачном разрешении конфликта нужно уметь искать едва заметную горчинку победы. Все они грешат уже тем фактом, что дышат, правда, в разные стороны.
- Лекс, извините, но я не верю, что все вами сказанное - это ваше подлинное лицо. Вы что-то скрываете. Я не хочу сказать, что вы сумасшедший или плохой человек, нет, просто я подозреваю в вас что-то... Нехорошее. Поэтому я хочу чтобы вы ушли, а не обрушивали на мою душу свободу, словно ушат ледяной воды. Я справлюсь со всем один. Спасибо. Ещё раз про талончик напомнить?
Это была его последняя надежда на то, что Лютор отступится. Ведь он тоже человек, хоть и считает себя многомерным проводником людских надежд. Вилли страдал наперед от мысли, что мужчина останется, и думал о том, что, может быть в начале начал стоило не орать, как импульсивный подросток, а согласиться с ним, чтобы потянуть время... А потом уже дать стрекача. Боже, если Лютор сейчас почувствует третьим чувством его неуверенность себе, его бьющий из разума страх оказаться не у дел, он точно поломает его надвое, как ребенок свою игрушку, в желании узреть её сложное личностное устройство. Нет, хватит думать об этом! Все будет нормально. Он вытащит увязшую во тьме ногу, а следом за ней - и свой разум, эпическим рыком сопровождая все это действие:
- Мне хорошо одному. Я счастливый человек. И точка.
Отредактировано Willie Watt (13.11.2021 23:52:30)