О, нет, проверять то, насколько может схлопнуться Вселенная, Барбара не хотела, хватило уже пару тройку тех раз когда им нужно было разгребать еще и последствия подобных конфликтов. Так что, Гордон лишь слегка ущипнула Ричарда за плечо, чтобы больше не предлагал подобных вариантов.
- Ну, уж нет, Грейсон, даже во имя науки мы не станем это проверять! – она рассмеялась, понемногу растекаясь в объятиях любимого мужчины. – И вообще, как тебе не стыдно воровать мои же фразы? Ах, да, точно, кому угодно, но тебе стыдно не бывает.
   Сердце забилось быстрее, и каждое прикосновение отдавалось мурашками по телу. И как так вышло,что Ричарду не нужно было особо ничего делать для того, чтобы почувствовать себя любимой и желанной. Самые обычные движения, вроде поданной руки, или заправления выбившейся пряди волос, или нежное поглаживание пальцев, во всех подобных проявлениях чувствовалась такая забота и преданность, что сердце горело пламенем от избытка чувств. И это не говоря о том, что Ричард мог делать с ней, когда те оставались наедине.
   Барбара приложила ладонь к губам мужчины, намекая на то, чтобы он не продолжал эту мысль.
- Не-а. Если я сказала все, значит, все. В этом доме закон все, что скажу я, и не спорь, – хотелось бы пошутить насчет того, что то самое "неподъемное" он уже поднял. А как иначе можно было назвать то, что юный Робин, который так раздражал Бэтгерл, все же сумел завоевать ее сердце. Не украсть, а именно – завоевать. И пусть для кого-то статус "трофея" был оскорбителен, Барбаре в какой-то степени даже нравилось таковой себя ощущать. Тем более, она знала, что сам Дик никогда не воспримет это в отрицательном ключе, даже наоборот. Да и кому не понравится, когда восхваляют любимую женщину?
   Убрав руку, Барбара чуть ли не деловито на него взглянула, но тут же растеряла весь этот настрой, отдаваясь объятиям и приятным поглаживаниям. В прохладной комнате, вдруг стало теплее, а мягкое пуховое одеяло скатывалось под ними.
   - Да, ты просто очень внимательный, и знаешь, куда нужно смотреть, – тихо рассмеялась Барбара. – О нет, только не смей прикрывать этим свою медлительность. Если я узнаю, что ты мне поддаешься, мы не будем больше устраивать погони.
   Ну, это была очевидная ложь. Эти соревнования были в крови, что у Дика, что у Барбары. К тому же, оба прекрасно понимали когда кто-то из них поддавался, но не признаются в этом лично, даже если то было очевидно. И в этом крылась еще одна игра. Ну не могли они по-другому.
   Приняв новый поцелуй, девушка издала тихий стон в губы Ричарда. Ей не нужно было много времени, чтобы разжечь в ней огонь, но главное было в том – кому именно выпала возможность обладать всем ее огнем. Иной раз, они вели себя, как подростки, перекидывались красноречивыми взглядами, фразами, очевидными прикосновениями, но они итак потеряли довольно много времени, пока пытались разобраться в собственных чувствах. Оказывается, если разбираться в них вместе, было куда проще. Простая истина, но так трудно находимая.
   Барбара, не отрываясь, от поцелуя, мягко подтолкнула Ричарда на спину, перекинув ногу через его торс, обхватив бедрами. Губы мужчины отдавали кофе и фруктами. Пьянящего чувства восторга в объятиях любимого человека, как же как и кофе, всегда было мало.

Барбара искренне рассмеялась.
   - Будто бы мы не найдем чем заняться, - она улыбнулась и закатила глаза, прошептав на ухо: - например, ну не знаю… последуем наставлению Брюса и будем… просто выполнять свою работу не отвлекаясь ни на что другое. – Последовала театральная пауза и Гордон вновь широко улыбнулась. – Да, согласна, звучит, как полный абсурд.
   Кто они такие, чтобы игнорировать любую свободную минуту? К тому же, эти погони друг за дружкой были традиции. А традиции нарушать было нельзя. Да и Брюс руководствовался какими-то двойными стандартами. То честь, им с Ричардом было нельзя, а вот ему за Кошкой гоняться можно? Или это было другое?
   Ну, всем было очевидно, даже если вдруг Дик и Бабс примут ужасное решение прекратить погони, то этот договор будет разрушен при первой же совместной вылазке в город. Так что, это были просто разговоры.
   Барбара откинула за спину рыжие волосы, вытянула шею подставляю под поцелуи. Она выдохнула, чувствуя, как разливается тепло по телу, а каждое прикосновение будоражило. Они оба уже давно забыли, что такое стеснение, касательно друг друга и каждая их близость была чем-то правильным, но в то же время, каждый раз особенным.
   - А когда это у нас все было легко, а? – промурлыкала девушка. – Но на нашу удачу, мы – отличная команда, так что, как я и сказала: нам под силу все.
   Гордон с улыбкой взглянула на своего партнера, а в глазах блеснул огонек. Барбара увлекла Ричарда в очередной поцелуй, тягучий и требовательный. Им не часто удавалось провести время наедине без спешки, без лишних мыслей или переживаний, но если и случалось, то предпочитали отдавать себя полностью, расплываясь в приятных нежных чувствах. Но даже если через несколько часов им предстоит вновь выполнять работу Найтвинга и Бэтгерл, сейчас, это отходило на второй план. Да и что плохого было в этом? Им обоим нужно было расслабиться, выпустить накопившееся напряжение. Если не жить сейчас, то, когда? Им давно стало ясно, что не было смысла откладывать что-то на потом, и если сейчас хотелось побыть с любимым человеком, то самое время подчиниться желаниям.
   Девушка, провела ладонями по груди мужчины, опускаясь вниз, к животу и паху, нежно поглаживая, чувствуя натяжение через ткань домашних штанов. Уже без каких-либо вопросов, Барбара потянула их вниз, освобождая Ричарда от оставшейся одежды. На улице стало светлее, но из-за плотно затянутого неба, в комнате все еще стоял полумрак. Ничего, к чему бы не были привыкшие герои. 
   Барбаре каждый раз хотелось большего, иногда, всего и сразу. Она не любила проигрывать, но приходилось вовремя замедляться, чтобы запечатлеть момент. Девушка потянула Ричарда за собой, падая спиной на кровать, снимая оставшиеся на ней шорты и белье. Теперь между ними не осталось больше ничего.
   - Там, в ящике, - оторвавшись от поцелуя произнесла еле слышно девушка, вытянув руку, едва дотягиваясь до прикроватной тумбочки в поисках презерватива.

Часовая Башня всегда встречала каждого героя с распростертыми объятиями. Пусть это были обычные гости, решившие нагрянуть внезапно, или же раненый подопечный, нашедший в себе силы приползти за помощью, бывали и старые знакомые, которым необходимо было нужное снаряжение. Здесь были рады всем. Барбара гордилась тем, что это место было оплотом помощи, спокойствия и взаимовыручки. В то время, как так же Бэтпещера не отличалась большим дружелюбием. Хотя, может быть, Дик, за время своего ношения плаща Робина и привык к мрачности, разбавляя своим дружелюбием, Барбара умудрилась создать свое.
   Но больше всего, Гордон нравилось, когда здесь царила любовь. В любом ее проявлении: дружеская, родственная, духовная. Это чувство, которое порой заставляло жить и делать то, что они делали каждый день. Любовь к этому городу, к людям, к работе, которая была тяжелее с каждым днем. И любовь к одному человеку, который сейчас был рядом.
   В истории Барбары Гордон и Ричарда Грейсона было много взлетов и падений, было много ссор и примирений. Были слезы и смех. Взять любое чувство – у них это было. Ну, почти любое. Забавно, но таких, как они было трудно отыскать. Один шанс на миллион.
   Рядом с этим мужчиной было порой трудно дышать. Иногда и не из-за нежных чувств, а желания его хорошенько стукнуть, когда не хотел слушаться. Но, благо, со временем, Барбара нашла к нему подход, а он нашел подход к ней. Гордон была довольно вредным цветочком, но Ричарду удалось обуздать этот нрав.
   Мурашки пробежали от головы до самых ног. Жар внизу живота скапливался в один ноющий комок. Мужчина не торопился, уделяя внимание поцелуями. Барбара прикрыла глаза, растянувшись в улыбке.
   - Нет, - еле слышно прошептала девушка, поддаваясь ласкам. – Только самые живописные маршруты…
   Поддавшись чуть ниже, Гордон откинула в сторону из-под головы подушку, устроившись на кровати поудобнее. Она поглаживала Ричарда по волосам и плечам, ощущая его губы на своем теле, а громкое дыхание расползалось по комнате, наполненной утренним сумраком.
   Пока обычные люди дожидались темноты, чтобы заниматься любовью, им с Ричардом большинство шансов выпадало именно на утро. И что-то в этом было особенное, только их. Тьма принадлежала Найтвингу и Бэтгерл, а свет – Ричарду и Барбаре.
   Ее мужчина как никто другой знал, что нужно было делать и как нужно было делать, поэтому, Барбара не переживала за то, что что-то могло пойти не так. Разве что, ей самой в голову что-то не придет внезапно.
   Тело отзывалось на прикосновения, требуя продолжения. Почувствовав прикосновение пальцев внизу, Барбара поддалась на встречу, тихо застонав. Откинувшись затылком о кровать, девушка сглотнула в томительном ожидании. Она чувствовала, как стало тепло и влажно, но ей, так же, как и Ричарду не хотелось, чтобы все закончилось быстро. К счастью, выдержка распространялась не только на усердные тренировки.
   - Ричи… - тихо произнесла девушка, опустив ладони на плечи мужчины, мягко их массируя и поддаваясь бедрами к нежным прикосновениям.

Им можно было не бояться, ни внезапных гостей, ни тревожных сигналов. По крайней мере, Барбара на это надеялась. Не хотелось бы прерывать приятный вечер… то есть почти утро, на разбирательство с нагрянувшими проблемами. К тому же, система Часовой Башни сама сможет разобраться с частью проблем.
   Иногда Барбара могла думать совершенно не о тех вещах в определенные моменты. Об убийствах, когда в ее ванне обнаженный мужчина, или о важной миссии, пока ее целовали, или…. обо всем сразу. Но Ричард умел переводить все внимание только на себя. Этого ей и не хватало.
   Когда Гордон прибывала в «рабочем режиме», то предпочитала, чтобы ее не отвлекали и давали больше пространства. По этой же причине, никого и не подпускала к своему рабочему компьютеру. Но, как и любому человеку, ей нужно было отдохнуть, а Дик, как никто другой это понимал. И пусть, иногда он чересчур переживал за рыжую мстительницу в маске, Барбаре знала, что это было проявление заботы и любви. И благодарна за то, что не пытается упрекнуть ее в неосторожности или чрезмерном проявлении героизма.
   И когда это они успели поменяться местами? Обычно это она всегда за всех переживала. Вот так интересно порой переворачивается жизнь.
   В какой-то момент девушка перестала слышать любые звуки помимо своего собственного дыхания и биения сердца. Она отпустила плечи мужчины, завела руки за голову, пытаясь ухватиться за резное изголовье кровати. Теперь никаких уже мыслей о чем-то постороннем, только то том, что происходит в этой комнате. Остальное, за ее пределами может и подождать некоторое время. Оценил бы Брюс такой подход? Уж не ему осуждать за подобное!
   Барбара выгнулась в спине, издав вздох, который разнесся по комнате, ударяясь о стены. Она медленно двигалась на встречу требовательным поцелуям и прикосновениям. Тягучие, влажные стоны вырывались изо рта девушки. Она зарывалась пальцами в простыни кровати, комкая ее. Тело девушки полностью поддавалось знакомым приятным ощущениям, но ей всегда хотелось большего. Сократить расстояние между ними до минимального, встретиться, слиться воедино.
   - Милый… - девушка приподняла голову, взглянув в озорные глаза Ричарда и протянула к нему руку, - … иди ко мне.
   Улыбнувшись, Барбара поманила его за собой, поближе. В предвкушении, она облизнула пересохшие губы, сделала несколько вдохов и выдохов. В комнате стало слишком душно, или же ей самой так казалось. Их с Ричардом трепетное отношение друг к другу кружило голову и иной раз, даже душа разрывалось от накатывающих приливов теплоты и нежности.
   Между ними была не просто страсть, это была та любовь, которая пережила многое и которая могла свернуть горы.

Барбара тихо, почти мурлыкала от удовольствия, чувствуя, как тепло прокатывается по всему телу с головы до ног. Мужчина был искусным любовником, знал, что ей нравится, изучил каждую в ней зону. Но раз за разом, превосходил самого себя. Может, дело было в том, что они старались как можно сильнее абстрагировать от насущных проблем, а может, что-то еще. Не так важно.
   Здесь, в ее доме, они могли не сдерживать своих порывов. Хотя, никто из них и раньше этого не делал. Но сейчас не было ни соседей за стенкой, которые могли быть недовольны шумом, ни блюстительного наставника, что твердил о несвоевременности, ни смущенного дворецкого, бросавшего позже красноречивых взглядов. Они с Ричардом могли придаваться ласкам, любви и страсти, не опасаясь за то, что кто-то мог их прервать. Но если честно, сама Барбара была голова метнуть бэтаранг в любого, кто бы посмел постучать в дверь.
   Девушка сглотнула и улыбнулась, вновь опустив голову на кровать. И хоть она твердила, что ее слово закон в этом доме, была не разочарована в том, что с первого раза, мужчина ее не послушался. Еще бы, с его то вредностью. Но если он продолжит так и дальше, то ей Богу, девушке придется самой принять меры.
   Благо, ожидать долго не пришлось и когда почувствовала приближение к своему телу, опустила взгляд, глядя на то, как Ричард плавно входит в нее. Движение будоражащее, нежное и безумно возбуждающее. Прикосновение к твердым соскам, поглаживание по груди, поцелуи – каждое движение отзывалось мурашками и все большим желанием. Издаваемые Ричардом стоны были медом для ушей. Девушка расплылась в улыбке, чувствуя, как мужчина плавно проникал в нее.
   - Всегда, милый… - промурлыкала Гордон, поддаваясь на встречу, закинув ноги на талию Дику. Она потянулась к его лицу, поцеловав в подбородок, краешек губ, прошептала на ухо, прикусывая мочку:  – Хочу тебя всего и всегда.
   И хоть Гордон претило чувство собственности, каждый раз, когда они оставались наедине, Барбаре хотелось, чтобы Ричард сделал ее своей, доказал, что она принадлежала ему. Трофей, который он так долго добивался. А мысль о том, что он был ее мужчиной вызывало улыбку и чувство гордости.
   Она знала, что Ричард действовал не в полную силу, стараясь растянуть их общее удовольствие, и девушке было приятно от такой заботы и трепетности по отношению к ним обоим. Барбара нашла его губы своими, впившись поцелуем, требовательным и настойчивым, продолжая сильнее поддаваться бедрами, вынуждая Дика входить в нее глубже и быстрее. Но просить его двигаться резче она не планировала. Наоборот, мягко отстранив от себя мужчину, она взглянула, на то, как он вышел из нее, а затем толкнула спиной на кровать, садясь сверху. Она наклонилась вновь к лицу Ричарда, и улыбнулась, едва касаясь губами его губ.
   - Какой же ты сладкий...
   Взгляд на прекрасного обнаженного мужчину, который безумно хотел ее – уже было победой, но останавливаться на этом, никто из них не хотел. Проведя ладонями и мокрому члену, девушка привстала на коленях, а затем, ввела его в себя, откинув голову назад, издав приглушенный стон. Задвигавшись вверх-вниз, Барбара ощущала всю его длину. Раз за разом, Барбара все увеличивала темп, поглядывая на то, как блестят глаза ее партнера.

А ведь это не было даже чем-то эфемерным или придуманным. Так исторически сложилось, что Ричарда всегда сопровождал запах чего-то сладкого. Попкорна, сладкой ваты, карамельных яблок. Может быть, это было связано с Цирком Хейли и его натурой Летающего Грейсона. Он был тем еще любителем сладкого. Вечно закупал только самые приторные сухие завтраки, от вида которых, у Барбары случалась сахарная кома.
   И если у Гордон кровь состояла наполовину из кофеина, то у Ричарда определенно из сиропа. Возможно именно поэтому, их отношения были похожи на сладкий раф-кофе из местной кофейни. И в этом Барбара не видела ни одного минуса.
   Девушке нравилось чувствовать себя хозяйкой положения, для разнообразия было неплохо иметь такую власть над мужчиной. Даже если тот был и не против. В какой-то момент в девушке просыпалась пламенеющая страсть, которая передавалась и партнеру.
   Они с Диком никогда не занимались сексом просто ради получения удовольствия. Ну, не только ради этого. Каждое их прикосновение, каждый поцелуй и каждое произнесенное слово были наполнены искренними чувствами, нежностью и привязанностью друг к другу. Такое редко встретишь, так что они наслаждались каждой секундой, проведенной вместе.
   Барбара отвела взгляд от лица своего партнера и запрокинула голову назад, продолжая подниматься и опускаться. Ладонями, она держалась за торс Ричарда, стараясь удерживать ритм, который нашла девушка. Ее громкие стоны вырывались из груди, каждый раз, когда Барбара опускалась, а член внутри нее выбивал весь воздух. Настойчивые, но приятные прикосновения Ричарда к ее телу отзывались электрическими импульсами, заставляя напряженный комок внизу живота содрогаться.
   И как можно было каждый раз хотеть большего, если они становились одним целым, без шансов выпутаться? Ведь это нельзя было назвать ни подростковой любовью, ни порывом страсти, ни чем-либо похожим. Их с Ричардом связь не была похожа вообще ни на что. И оттого, наверное, уникальной.
   Девушка уже чувствовала, как ее концентрация была на исходе, но ей все еще этого было мало и хотелось оказаться ближе. Она чуть сбавила темп, и привстав, потянулась к мужчине, потянув на себя, вновь оказавшись прижатой спиной к кровати. Барбара обхватила его талию ногами, поддавшись вперед и коснулась губами губ Ричарда. Поцелуи выходили смазанными, смешивались с резкими выдохами при каждом толчке.
   - Быстрее, дорогой, не останавливайся, - сквозь стоны пробормотала девушка, сжав ладонями сильные, напряженные предплечья мужчины. - Ричи… еще… - Теперь, каждое резкое и быстрое движение заставляло Гордон постанывать в удовольствии, не скрываясь, не смущаясь громких звуков. Барбара опустилась затылком на кровать, вытянув шею и ее тело содрогнулось, сжимаясь вокруг Ричарда.

Полеты в Ричардом Грейсоном всегда были чем-то особенным и запоминающимся. Барбара помнила каждый раз, что случался с ними, и дело было даже не в ее феноменальной памяти. Раз за разом, они находили время побыть наедине и насладиться обществом друг друга, несмотря на творящийся хаос по ту сторону их жизни. И если несколько лет назад закрадывались сомнения в правильности выбора места и времени, то теперь любая свободная минута была занята.
   Они не торопились, не считали минуты или часы, а просто наслаждались моментом. Их геройская жизнь итак была перенасыщена событиями, о которых и расскажешь то далеко не всем, так что любые житейские моменты были на вес золота.
   Сошла лавина, которая окатила дрожью с ног до головы и Барбаре, издавшей протяжный, тягучий стон понадобилось несколько секунд, на то, чтобы тело снова расслабилось, а она оказалась в объятиях любимого мужчины. Это непередаваемое сладкое чувство одновременного оргазма нельзя было ни с чем сравнить. Годы практики все же сделали свое дело, и они оба прекрасно чувствовали и дополняли друг друга.
   Барбара приподнялась навстречу Ричарду, обняв его за шею, и поцеловала. Нежно и плавно, отдавая всю нежность.
   - Люблю тебя, Дик Грейсон, - девушка улыбнулась ему в губы, снова подарив поцелуй, а затем откинулась на кровать, собираясь обратно по кусочкам.
   Сердце все еще бешено стучало, волосы прилипли ко лбу, а дыхание сбилось сильнее, чем в погоне за злодеями. В горле пересохло, но это были мелочи. Барбара выдала себе несколько секунд на то, чтобы перевести дыхание, глядя в потолок комнаты.
   - Ну вот и отдохнули перед важной миссией, - рассмеялась девушка, убирая с лица волосы, раскидывая по подушке. – Впрочем, минусов нет. Лучше, чем этот ваш как его… сон.
   Одеяло было скинуто на пол, вся простынь смята и где-то выбилась из-под матраса. Здесь словно пронесся ураган. Что было отчасти правдой. Вся их страсть была сплошным ураганом и не бай Бог кому-то оказаться у них на пути.
Девушка повернула голову к Ричарду, довольно улыбаясь. Он так же смотрел на нее, как довольный кот, а Барбара каждый раз не могла отвести взгляд от голубизны глаз, которые в полутьме приобрели оттенок глубокого моря.
   - После такой разрядки можно сразу сотню злодеев разом поймать, - девушка потянулась, выгнувшись в спине, перекатившись на бок, поближе к мужчине. Ей хотелось сказать, что «давай никуда сегодня не пойдем, давай просто останемся здесь, поваляемся в кровати», но они оба понимали, что долг зовет. При сем громко и настойчиво. Но, тем не менее, разрушать эту идеальную обстановку Барбаре не хотелось.
   К тому же, время до рассвета еще было, а значит, и для обычного отдыха тоже.

- А я ведь говорила, что нам не знаком концепт сна! – довольно рассмеялась Барбара.
   Кто бы что не говорил, а порой, он им действительно был не нужен. Барбара каким-то образом научилась вычеркивать его из своей жизни до тех пор, пока не закончит то или иное расследование. И дело было даже не в ее помешательстве и зацикленности на чем-то, тут скорее сам организм намекал на то, что мол, потом отоспишься. Все так и происходило. Как только дело завершалось – Барбара могла себе позволить нормальный сон, и чтобы ее не беспокоили. Хотя с последним, это вряд ли.
   Такие «людские» моменты были слаще всего. Барбара могла позволить себе расслабиться и не думать о чем-то отвлекающем. Да, их с Ричардом еще ждала работа, но пока что, никто не запрещал им провести время друг с другом наедине. Надавать тумаков злодеям они еще успеют. А эти нежные поцелуи… девушка была готова в них раствориться. Нельзя было осуждать Ричарда за то, что он был настолько хорош.
   Гордон смешливо взглянула на него, словно он спросил, с каким острым соусом она предпочитает есть мороженное. Девушка склонила голову.
   - То есть тебя совершенно не удивляет то, что с этим чипом я могу раскидывать с десяток разного рода преступников и тебя беспокоит больше комфортно ли мне тебя объезжать? – она лукаво улыбнулась, широко и беззастенчиво, потянувшись к новому поцелую. – Это так очаровательно, милый.
   Разумеется, Дик беспокоился о ней, это было ответное чувство. И бесполезно было уговаривать этого не делать и объяснять, что все будет хорошо. Подобные вопросы вообще игнорируются в их семье из года в год.
   - Если уж я могу спасти мир от катастрофы, не волнуйся, на тебя управу я найду, - довольно промурлыкала на ухо Гордон.  – Ну, а если серьезно, то тебе не стоит переживать, я держу все это под контролем. Хоть один незначительный сбой и я об этом узнаю.
   И если первая ее поставленная версия была выполнена не по последнему слову техники и чип мог прекратить работу при любом эми-всплеске, то текущая, без прекрас – была самым лучшим произведением искусства. Спасибо отдельное Тэду за такой вклад в работу Оракула.
   - Но если ты вдруг думаешь, что я выдохнусь, даже не надейся!
   Девушка подтянулась ближе, погладив мужчину по щеке, намереваясь поцеловать, но вместо этого, шутливо начала быстро чмокать в нос, скулы, губы и щеки, весело смеясь. И вот именно такие моменты хотелось запомнить надолго.

- Ну, да – спасение мира чу-у-уточку сложнее чем обуздание Летающего Грейсона. В отличие от мировой угрозы, к тебе я подход найти смогу.
   Она широко улыбнулась, дотронувшись пальцем до кончика его носа. Ричард прекрасно знал, что во всех других аспектах он всегда был на первых местах. Пусть ради разнообразия уступит в кое-то веки. Барбара знала, что его самооценке это не повредит. К тому же, не спаси они мир в очередной раз, не были бы здесь на этом самом месте. Да, хотелось бы, конечно, не думать ни о чем постороннем, но когда это их жизнь была такой легкой?
   Барбара состроила нарочито грозное лицо, все еще обнимая мужчину, поглаживая ладонью по щеке.
   - Вот и правильно, бойся меня, а то совсем расслабился! – шутливо заявила она, чмокнув в губы. – тем боле в моем доме. Где я могу делать с тобой все, что мне взбредет в голову, - последние слова она прошептала у самого уха Ричарда, улыбнувшись.
   В ее глазах вновь появился задорный огонек, который время от времени плясал во взгляде. И теперь, невинные поцелуи, даже какие-то ребяческие, переросли в более настойчивые и требовательные. По телу пробежали мурашки, когда Ричард обнял ее, прижимая к себе. И что бы там она сама не говорила по поводу управы, он и сам прекрасно знал, как завести Гордон. Каждое его прикосновение отдавалось электрическими импульсами, проходящими с головы до пят. Он знал, как сделать ей приятное, знал, как и где коснуться так, чтобы начать мурлыкать от удовольствия.
   Оказавшись под ним, девушка, она чуть выгнулась навстречу, стараясь максимально сократить между ними дистанцию. Сердце вновь быстро забилось в предвкушении. Она отвечала на поцелуи настолько самозабвенно и со всей любовью, что начинала кружиться голова.
   - Правильно, туда его… к черту сон, - прошептала Гордон, оторвавшись только на секунду от губ любимого.
   Но может… им стоило вернуться к работе? Определенно. Но не сейчас. Никакой работы, пока они с Ричардам не закончат начатое. Но зная их, это могло продолжаться целую вечность. Но они тоже были людьми, им тоже требовалась любовь.
   Барбара закинула ноги ему на талию, чувствуя на себе его возбуждение. Чуть отстранившись, простонала в губы. Томительное ожидание было невыносимым, но вместе с этим безумно возбуждало и давало выход скрытым эмоциям. Девушка вытянула шею, подставляя ее под поцелуи, а сама извивалась под телом мужчины, желая заполучить его всего.
   - Я хочу тебя, милый, - промурчала девушка, сглотнув. Она сжала ладони в кулачки, но не спешила вырываться из хватки, словно давая мужчине над ней власть. Пока что.

Поразительно, насколько разным могло быть их единение. И Барбара каждый раз удивлялась тому, насколько чувственным мог быть Ричард. Пусть они и знали друг друга вдоль и поперек, каждый их секс был наполнен чувственностью и полной отдаче моменту. Возможно, в этом и скрывался главный секрет.
   Будь то невинное касание, нежный поцелуй или же страстное желание – все из этого вызывало настоящую бурю эмоций. Им не было за себя неловко, не чувствовали стыда в проявлении чувств. Да и зачем? Они имели на это право, а с учетом их «ночной» работы, кто знает, когда выпадет шанс вновь остаться наедине с любимым человеком. Поэтому, они с Диком использовали любую возможность. А Барбара улыбалась тому, как кто-то из напарников может обронить что-то вроде «да снимите уже номер». Не им было рассказывать юному поколению о подобных интимных моментах, но все же, это было довольно очаровательно.
   Что Барбара, что Ричард вступили на шаткую геройскую дорожку слишком рано для своих лет, так что, порой, на такие глупости не было время и только позже, уже сформировавшее мировоззрение подсказало, что, возможно, времени то может и не остаться. Так что, плевать, о чем там сплетничали младшие, все и так было очевидно. Когда-нибудь и они это поймут. Со временем.
   Когда Ричард отстранился, Барбара почувствовала внезапную пропасть между ними. Вот так, любое пространство словно обдавало холодом и одиночеством. И эти секунды длились бесконечно долго. Мужчина поддразнивал ее, медлил, но даже несмотря на то, что девушке безумно хотелось вновь почувствовать его в себе, ей нравилось это томление. Она опустила руки на плечи Ричарда и медленно поддалась вперед, ощущая, как головка уже упирается в ее. Барбара растянулась в улыбке, издав тихий стон.
   Дрожь пробежала по телу, когда мужчина снова приблизился. Чувство пустоты между ними исчезло так же быстро, как и появилось. Остались лишь они. Ритмичные толчки заставляли вдыхать и выдыхать в такт движениям. Хотелось и ускориться, и продержаться как можно дольше, находясь в этом блаженстве. Девушка обняла мужчину за шею, притянув к себе, одаривая затяжным, мокрым поцелуем, который смешивался со вздохами.
   - Ты мой… - прошептала Гордон, слегка прикусив губу Ричарду, затем вновь тягуче целуя. Хотелось всего и сразу. Медленно, быстро, нежно, страстно. И все это у них было. Они чувствовали друг друга, знали где продолжить и когда остановиться. Они оба были страстными натурами, хоть каждый и по-своему, но вместе создавали ядерную смесь из эмоций.
   Барбара и сама подстроилась под ритм, двигаясь на встречу, желая, чтобы он все глубже в нее проникал. От ощущений и стонов, разлетающихся по комнате сносило крышу, но девушка старалась держаться, как можно дольше.
   - Любимый… - простонала девушка, вытянув руки над головой, раскинув рыжие волосы на кровати. Она прогнулась в спине, продолжая поддаваться тазом, словно красуясь перед мужчиной. – Сильнее, милый…
   Сильнее, размеренно, и глубже.

Возможно, в этом и был секрет их отношений. Пока обычные люди, находили что-то одно в объятиях другого человека, они с Ричардом – находили все. Возможно, в большинстве случаев это было связано с тем, что ни раз на их глазах мир падал и поднимался вновь и осознание от того, что этот день мог стать последним не оставляло выбора на дурацкие предрассудки и тяжесть выбора. Именно поэтому, Барбара и предпочитала брать все и сразу. По крайней мере, в отношении Дика Грейсона. Возможно, кто-то мог их считать довольно беспечными, но пускай попробуют осудить их в лицо. Они мир спасали! Ни единожды! Никто не смеет в чем-то их осуждать.
   Ощущение того, что они были одним целым расползалось по телу мурашками, проходя через самое сердце. Через душу. Для них с Ричардом это был не просто секс и удовлетворение своих потребностей, а объединение, духовное и физическое, как бы романтизировано это не звучало. Настолько сильная с кем-то связь – очень редкое явление и поэтому очень ценное. И такая связь нуждалась в подпитке.
   Никто из них не сдерживался. Иной раз, когда они находились не в привычных для себя стенах, приходилось быть тише, но не здесь. В Часовой Башне не было ни соседей, ни лишних глаз или ушей. Это пространство принадлежало только им.
   Как только ритм сменился, Барбара положила руки на плечи мужчине, шире расставив ноги, принимая в себя его полностью, вскрикивая каждый раз, когда он входил в нее до конца. На ее лице улыбка то появлялась, то растворялась на губах, уступая место вздохам.   
   Девушка едва слышно раздраженно выдохнула, когда мужчина отстранился и опустила взгляд вниз. Ей пришлось еще разок прокрутить в голове то, что услышала от Ричарда, потому что, шум в голове занимал все пространство. Поддавшись вперед, воспользовавшись моментом, девушка обняла Дика за шею, прижавшись грудью к груди, впившись поцелуем, несдержанным, страстным и ликующим. Секундные прикосновения, казалось, растягивались в вечность и Барбаре пришлось заставить себя отстраниться, чтобы сменить позу.
   Девушка развернулась, откинула через плечо спутавшиеся рыжие волосы, оголяя спину и провела ладонями по бедрам Ричарда, наклоняясь вперед. Привстав на колени и нарочито медленно расставив ноги пошире в стороны, девушка прогнулась, поддавшись обратно назад, к паху мужчины, чувствуя горячее томление. Она обернулась через плечо, улыбнулась до яркого блеска в глазах.
   - Я вся твоя, любовь моя.
   Горящее желание до дрожи в коленях  пульсировало, но и не поддразнить Ричарда Барбара просто не могла. Хотя, завести его еще сильнее, кажется, было невозможно.

Сердце колотилось с невообразимой скоростью. И если обычно девушка пыталась замедлить его, то сейчас отдавалась на волю происходящего. Это был не тот случай, когда нужно было выдохнуть и замедлиться.
   Барбара простонала на выдохе, когда мужчина снова вошел в нее, плавно, но вместе с тем уверенно, прекрасно зная, что и как нужно было делать. Девушка упиралась ладонями о спинку кровати, прогибаясь, чувствуя ритмичные толчки. И хоть Ричард и не видел ее лица, она беззастенчиво улыбалась, поглощенная чувственными движениями.
   Ей нравилось, что он был с ней так же нежен, как и настойчив. Нравилось, как он смотрел на ее, думая, что она этого не замечает. С таким трепетом, любовью, иногда вожделением. От таких взглядов по телу расползалось тепло, а сердце замирало. Они оба никогда не упускали возможности подколоть друг друга, отдавая дань уважения их первым миссиям Бэтгерл и Робина, поддразнивали, отчего заводились еще больше. И этот дух соперничества перешел не просто в желание победы, а даже наоборот. Иногда, участие лучше призрачных наград. И это было во всем.
   Каждое движение, прикосновение, каждый вздох, проносящийся по комнате, разносились покалываниями в теле. Барбара отдавала Ричарду свое тело и душу, становясь только его. Позволяла его рукам блуждать по ее телу, касаясь там, где девушке нравилось. Она изредка оборачивалась через плечо, наблюдая за тем с каким упоением Дик наблюдал за происходящим. На лице выступили капли пота, волосы прилипали ко лбу. В комнате было душно, начинало светать. Предметы приобретали привычные очертания, как и двое влюбленных. Член мужчины двигался в ней легко и плавно, скользил до самого конца и обратно. Барбара не стеснялась ни стонах, ни в глубоких вздохах.
   Девушка почувствовала, то как приблизился к ней Ричард, его руки на своей груди. Прикрыв глаза, отдавшись приятным ощущениям, она откинула голову назад, слушая, как надрывисто дышит мужчина у самого ее уха. Она опустила одну руку со спинки кровати и сплела пальцы с ладонью мужчины на своей груди.
   Казалось, нельзя было желать чего-то или кого-то настолько сильно, что хотелось кричать об этом, но Ричард доказывал обратное. И дело было даже не в том, что он был восхитительным любовником, а в том, что никогда не забывал о самых незначительных мелочах, касающихся Барбары.
   Когда мужчина нашел идеальный ритм, Гордон сжала переплетенные пальцы.
- Даа, - еле слышно пробормотала она, - еще… не останавливайся, – Барбара прикусила нижнюю губы, стараясь продержаться еще как можно дольше. – О, милый… еще…

Барбара до белых костяшек сжимала деревянную спинку кровати, пытаясь удержаться. Колени ее тряслись от напряжения и наслаждения. И если раньше, она чуть замедлилась, то теперь, ритмично поддавалась тазом навстречу, ощущая, как член во всю длину упирается в нее. Девушка вскрикивала от удовольствия, не стесняясь своих чувств.
   Их тренировки были жесткими, даже суровыми временами, но вместе с тем, закончив их, совершенно спокойно могли отправиться в город и отведать самых вкусных бургеров с картошкой фри. Так же и здесь: их нежность и неторопливость, превращалась в неистовый ураган чувств, который нельзя было остановить. Но Ричард знал, что Барбара ценила комфорт. Знал, что она чувствовала себя на мягкой кровати куда спокойнее. И делал все, чтобы ей угодить. Вот от такой заботы и понимания девушки и сходят на самом деле с ума. И хоть в быстром, размазанном сексе на заднем сидение авто было свое очарование, они предпочитали делать все неторопливо и по всем правилам.
   Глухой вскрик раздался в воздухе, когда девушка почувствовала шлепок на ягодице. Она даже позволила себе тихо рассмеяться.
   - Да! Да, милый, еще! – восторг от происходящего туманил рассудок. Барбара опустилась ниже, прогнувшись под углом, давая возможность входить и выходить из нее быстро и резко. Она чувствовала, что находится на грани, но ей так хотелось, чтобы все продолжалось как можно дольше. Ни работы, ни ночных вылазок, только они. Ведь, когда они покинут эту постель, то реальность обрушится на них с головой.
   Гордон уже была готова, Ричард почти довел ее до оргазма, но тут резко остановился, чем очень удивил.
   - Нет! Не останавливайся! – запротестовала сначала Гордон, но затем, до ее разгоряченного мозга дошло, что он хотел от нее. Это было в лучшему, небольшая остановка дала им возможность продержаться еще какое-то время. Она обернулась через плечо, взглянув на его с вызовом и беззаветной страстью. – Ну ты негодник…
   Барбара широко улыбнулась и выпрямившись, развернулась к партнеру. Воспользовавшись секундой, одной рукой обняла его за шею, втягивая во влажный поцелуй, а вторую опустила на его член, проведя ладонью по всей длине, чувствуя, как тот отвечает на прикосновения.
   - А с виду такой приличный мальчик, - прошептала девушка, слегка прикусив губу мужчины. Она с силой оттолкнула его от себя на спину, затем чуть быстрее, чем хотелось бы, опустилась следом, смотря прямо в глаза Ричарду, ощущая пульсацию его органа. Барбара нагнулась, оставив поцелуй на губах мужчины, провела языком по его шее и ключицам. Ее руки блуждали по сильному рельефному телу, а внизу живота уже скапливался ком напряжение, готовый вырваться наружу. И хоть Барбара и желала дольше наслаждаться всеми прелестями своего мужчины, нужно было довести дело до конца.
   Девушка выпрямилась, приподнялась на коленях и ввела в себя Ричарда вновь. Она откинула рыжие волосы за спину, прикрыла глаза и вытянула шею, все быстрее наращивая темп. Теперь она не делала плавных движений, наоборот, резкие, быстрые и глубокие. Каждый раз, когда она опускалась до конца, вскрикивала от наслаждения, ее голос разносился по комнате, грудь подпрыгивала в такт движениям.
   - Да! Мой милый, только мой! – фразы смешивались с громкими вздохами, Барбара старалась удержаться, цепляясь ладонями за торс мужчины, а когда поняла, что была близка, перевела руки ему на плечи, яростно их стиснув.  – Ричард… Да!
   Ее тело задрожало. Мышцы стиснулись и девушка прогнулась в спине, откинув голову назад. Волна тепла окатила все тело, окатив с головы до ног. Барбара замерла в ожидании, когда волна схлынет, а затем, начала немного расслабляться.

Пришлось чуть ли не ртом хватать воздух, чтобы хоть как-то прийти в себя. Секунды в застывшем состоянии, казалось, длились бесконечно. Барбара выдохнула, опустив голову вперед и встретилась взглядом со своим партнером. Блаженно улыбнувшись, она поддалась вперед, добровольно утягиваясь в полный нежности поцелуй.
   Даже если они для всех и были положительными героями, чертовщинка в каждом из них порой вырывалась на свободу. В присутствии друг друга, между ними летали искры, это было заметно даже невооруженным глазом. Именно поэтому, все их миссии, где нужно было работать в команде – в паре, проходили легко и гладко. Им не нужно было притворяться влюбленными. Они и так ими были.
   - Какой же ты сладкий, - улыбнувшись Ричарду в губы вновь промурлыкала девушка, перемахнув через него, падая рядом на кровать.
   Они оба глубоко дышали, остывая после насыщенного забега. Дождь все еще барабанил в окна, на какое-то время повисла тишина, которая была довольно приятной. Разбивало ее разве что прерывистое дыхание.
   - Я так не выдыхалась даже в спарринге, - улыбнулась девушка, повернув голову к Ричарду, облизывая пересохшие губы. – Может, нам стоит пересмотреть программу тренировок, а? Эта мне нравится куда больше.
   Барбара тихо рассмеялась, потянувшись, разминая шею. Разумеется, она шутила, но все же, что-то не припомнила, когда в последний раз действительно теряла столько сил в тренировках, а уж тем более в поимке преступников.
   Ей все еще не хотелось покидать их кровать и возвращаться к делам, но она себя знала – позже будет корить себя за бездействие. Но, впрочем, кто им мешает повторить после того, как они разберутся с расследованием? Нужно же будет как-то отпраздновать. Где-нибудь, прямо на кухонном столе, к примеру. От этой постыдной мысли, девушка растянулась в улыбке.
   - После такого нужен еще один душ, - Барбара обернулась к мужчине бочком, поглаживая ладонью по его груди. - Вернуться к работе я предпочту свеженькой. Но, сначала… воды. Я мигом, - наклонившись к Ричарду, она подарила ему нежный поцелуй, а затем, быстро покинула теплую постель, скрывшись по ту сторону комнаты.
   Главный зал, а затем и кухня Часовой башни встретила ее отрезвляющей прохладой. Барбара не стеснялась бродить здесь обнаженной, как-никак это был ее дом, и только сумасшедший будет за ней подглядывать. К тому же, она не была бы собой, не продумав этот момент. А то, кто угодно мог увидеть в бинокль из соседнего здания, что сюда часто захаживают супергерои.
   Разлив по двум стаканам холодной воды из графина, Гордон направилась обратно в спальню, по пути сделав несколько глотков.
   - Держи, дорогой, - девушка протянула партнеру стакан, а сама присела рядом на кровать, осушая стакан до конца. Отставив его на тумбочку, Барбара поправила за ухо волосы и с улыбкой взглянула на Дика, рассматривая его довольное лицо и озорные глаза, от синевы которых трудно было оторваться. – Люблю тебя, Дик Грейсон. – Слова звучали настолько привычно и легко, но каждый раз, произнося их, внутри разливалось приятное нежное чувство.

Неудержимость Барбары Гордон читалась во всем. В работе, в отдыхе, в словах или действиях. Порой, этого было слишком много – ее было слишком много. Возможно, это работал ее «синдром отличницы», где она должна была быть первой всегда и во всем, но она давно его переросла. По крайней мере большую его часть.
   Скорее всего это было связано с тем, что определенную часть жизни она провела в кресле. Да, тем не менее продолжала быть неотъемлемой частью всей Бэтсемьи и чуть ли не главным ее звеном, но… она безумно скучала и по крышам, и по полетам, и по погоням, и по… таким вечерам тоже. И, наверное, такой своей вездесущностью старалась наверстать то свое потерянное время.
   Барбара прикрыла глаза, чувствуя нежное прикосновение к своей щеке и улыбнулась. Гордон ни о чем не жалела, она стала сильнее, где-то спокойнее и взрослее. Да и без тех крайне травмирующих событий, она бы не стала тем, кем является сейчас. Ни Часовой Башни, ни Оракула, ни прекрасного Дика Грейсона в ее объятиях. Бэтгерл бы просто перестала существовать.
   И в очередной раз, вместо того, чтобы наслаждаться приятными видами обнаженного мужчины в своей кровати, Барбара вновь полезла в дебри своего собственного сознания. Она лукаво посмотрела на Ричарда, ухмыльнувшись.
   - Можно подумать, что у тебя есть выбор, - она пожала плечами, словно сказав самую очевидную вещь на свете. – Ну и раз уж мы все равно не сможем заснуть, время на то, чтобы просто поваляться у нас еще есть. – Девушка обернулась к окну и моросящему по ту сторону дождю. И правда, еще хотя бы парочка часов в запасе у них имелась. – Наперегонки, Чудо-мальчик? – Барбара поддалась вперед и быстро, совсем невинно чмокнула Ричарда в губы, словно воришка, украла поцелуй, а затем, весело смеясь, направилась в сторону ванной.
   Разумеется, убегать она не стала, это был лишь предлог. К тому же, в этой гонке она бы и сама поддалась. Так что, девушка лишь грациозно, покачивая бедрами скрылась за дверным проемом ванной.
   Как бы странно это не звучало, но девушка любила эту душевую комнату. Она была сконструирована так, чтобы можно было спокойно въехать на коляске и саму себя обслуживать. Железная перекладина, идущая вдоль кабинки, откидная сидушка, слив, прямо в полу. Все было сделано так, чтобы максимально облегчить себе жизнь. С тех пор, здесь ничего и не менялось. Это было даже к лучшему, потому что, иной раз, возвращаясь уставшей с задания, можно было просто лечь на пол в душевой и ждать пока поток воды из душа смоет с тебя всю грязь, пот, а возможно, и кровь. Свою или чужую.
   Включив воду, Барбара стащила с раковины резинку для волос и заплела их в пучок, чтобы не мешали. А как только в ее поле зрения появился Ричард, очаровательно улыбнулась, беря его за руку.
   - О, вот и ты. Часто здесь бываешь? – выдала она одну из коронных фраз и потянула за собой в душ.